Часть первая

Глава 1

13 февраля 2018, вторник, 12 часов дня.

Февраль — самый жаркий месяц года. Солнце печет даже сквозь погнутые пыльные лезвия жалюзи. Офисный кондиционер не справляется, дресс-код для сотрудников — однотонные футболки, шорты или юбки ниже колен, из воздушной ткани. Она просвечивает, когда молоденькая секретарша подходит к окну. На стенах висят карнавальные наряды. Предпраздничная суета, возбуждающая больше самого праздника.

Сотрудники сами украсили офис: надули воздушные шары, вырезали бумажные гирлянды, подвесили звездочки и сердечки на ниточках. На стене напротив входа висят разноцветные буквы, собранные в два слова Mardi gras, что в переводе с французского означает «жирный вторник». На большом настенном календаре фломастером обведена дата 13 февраля и дописано от руки 18:00. Секретарша громко на португальском общалась по телефону, обсуждая меню и алкоголь на вечер. На большом экране в прямом эфире шла трансляция с проспектов города. Звук был отключен, но судя по артикуляции ведущего, он комментировал школу самбы, которая проходила между трибунами в центре Рио-де-Жанейро. Платформа с ритмично двигавшимися танцорами ползла, периодически останавливаясь, чтобы подстроиться под темп парада.

В центре офиса стоял молодой человек и смотрел трансляцию, вдруг он повернулся к коллеге и спросил:

— Саша, а вы знали, что школы самбы приглашают посторонних участвовать с ними в параде?

— В такую-то жару? Я лучше с трибуны посмотрю, — без энтузиазма ответил Саша.

Саше было лет двадцать, рыжие волосы, острые черты лица и неприлично длинный нос. Похоже, чтобы визуально разорвать перспективу, Саша носил массивные очки в старомодной роговой оправе — весьма оригинальное решение. Одет он был неброско: и верх, и слишком короткие льняные брюки, и мокасины на босу ногу — все было светло-бежевым. В засвеченном пространстве офиса во всем бежевом он был похож на очкастую близорукую моль с ярко рыжей челкой. Он стоял у окна и по-детски улыбался, глядя на коллегу.

— Оскар, а вы разве танцуете? — спросил Саша.

— Если бы я решил участвовать, — ответил Оскар, — я бы за пару месяцев начал серьезно готовиться.

— Делать вам больше ничего, — сказал Саша.

— Вы так говорите, потому что не романтик, — заметил Оскар. — А вот я — совсем другое дело.

— Вы танцор-дилетант.

— Возможно, но никто не ждет от меня танца, который нарушает законы гравитации.

Оскар вскинул руки к небу и изобразил самбу, которая чем-то напомнила Саше испанское фламенко. В самый важный момент импровизированного перформанса, когда танцор подошел к самой эффектной части, дверь офиса, словно форточка от сквозняка, распахнулась, и в помещение ввалилась группа крепких парней с автоматами, в бронежилетах и в масках. Танцор застыл с поднятыми руками, под мышками были замечены следы от пота.

— Работает полиция Рио-де-Жанейро, всем отойти от рабочих мест! — сообщил на английском главный полицейский, крупный человек с тяжелым взглядом из-под косматых бровей. Офицер был в форме, без маски и без автомата. Остальные парни были экипированы как для штурма крепости.

— Какого хрена здесь происходит? — на английском же спросил сотрудник компании у полицейского.

— Вы кто? — задал встречный вопрос главный.

— Юрист компании, Мигель де Карвальо.

Полицейский протянул юристу документ.

— Уголовное дело? — удивился Мигель.

— Торгуете контрафактным товаром, — объяснил полицейский.

Мигель вопросительно посмотрел на Оскара.

— А вы директор? — спросил главный, обращаясь к молодому человеку, который медленно опускал руки, выходя из образа. — У меня ордер на ваш арест.

Полицейский подошел к молодым людям.

— А вы, Саша Петров, партнер Оскара? — спросил полицейский у рыжеволосого.

Саша молчал. Полицейский подошел ближе. Затем еще ближе. Саша втянул живот.

— Я? Почему? Не-ет, — с испугу соврал Саша. — Мне срочно надо в туалет.

Главный забрал телефон и разрешил выйти. Саша заперся в кабинке, стал на колени, словно собрался помолиться, опустил голову в унитаз и блеванул завтраком. Оскар появился в туалете, когда Саша был в процессе, прошел мимо кабинок и остановился у окна. Секунду он боролся со шпингалетом. Потом Петров услышал глухое «пух!», окно открылось, и Оскар сказал:

— Не бойся, тебя не тронут. А мне надо бежать.

Саша вылетел из кабинки. Оскар прыгал из окна туалета на улицу, как в замедленной съемке. Петров подбежал к окну и застыл. Оскар скрылся за углом здания. Саша перелез через подоконник и очутился на улице. В этот момент он услышал команду: «Стоять». Саша обернулся. Главный тоже пытался пролезть в окно.

— Не двигайся, парень! Стой, где стоишь.

Размеры главного были явно больше размеров окна. Выбраться на улицу полицейскому не позволяли физические законы.

— Ага, щас! — сказал Саша и побежал к своему старому «Форду».

От волнения Саша долго пытался вставить ключ в зажигание. Промедление на старте ликвидировало его преимущество перед массивным соперником. Тот уже показался в зеркале заднего вида. В одной руке он держал фуражку, другой рукой жестами показывал: «Постой, да подожди ты». Саша не стал ждать и ударил по педали газа. Через несколько минут Петров выехал на оживленную магистраль.

Полдень вторника — не час пик, но это был последний день карнавала. Центр города перекрыли, что создало нагрузку на объездные дороги. Солнце нагрело воздух до плюс сорока по Цельсию, асфальт плавился, машины стояли в безумных заторах. Пешеходы не соблюдали правила движения и приличия, орали песни каждый на своем языке и скандировали «Рио» и «карнавал», которые на всех языках мира звучали одинаково. Возбуждение и желание нарушать запреты передалось водителям, они сигналили, показывая свою сопричастность толпе, и объезжали заторы по тротуарам и газонам.

В дорожной суете Саша не сразу услышал звук сирены. Заметив, обернулся: полиция висела на хвосте. Впереди был глухой затор из машин. Саша резко свернул в узкую подворотню. Набрал скорость. По сторонам замелькали ободранные некрашеные фасады, подъезды с раздолбанными ступеньками, развешенное для сушки белье, домашние кошки в окнах, цветы в горшках на мини-балконах. Улица становилась все уже. Редкие прохожие, завидев издалека мчавшийся «Форд», а за ним полицию с мигалкой, прижимались к стенам домов. Бездомные коты шарахались от визга шин. Вдали Саша увидел тупик и приготовился свернуть в первый попавшийся переулок. Решение было правильное, но исполнение подкачало. При входе в поворот, зад машины занесло, Саша ударил по тормозам, «Форд» бросило об угол дома. Удар оказался не сильный, по касательной, но этого было достаточно для того, чтобы машина замерла. Сработала подушка безопасности. Петров кое-как выбрался из «Форда» и поднял руки вверх.

В кино погоня длится достаточно долго, до десяти минут экранного времени. Трюки с обгонами, проездом по встречке и разворотами эффектно смотрятся на большом экране. В этой истории преследование заняло всего пару минут, но Саше показалось, что погоня длилась вечность: когда адреналин бьет в голову, ощущение времени теряется. К нарушителю подбежал полицейский. Остановился в пяти шагах и направил на Сашу пистолет. Главный подошел через минуту и молча, тяжело дыша, застегнул «браслеты» у Петрова за спиной, а потом посадил его в машину, которая все еще сверкала красно-синими мигалками.

На заднем сиденье полицейской машины было тесно и жарко. Оказавшись в замкнутом пространстве, Саша запаниковал. Он стал задыхаться и попросил приоткрыть окно. Крупный пригрозил Петрову электрошокером. Саша кивнул, и — возможно — чтобы установить доверительные отношения со стражами порядка, спросил про «силу тока у этого чудо-прибора». Полицейский ответил: «Если сердце здоровое, отключишься всего на пару минут». Сразу после этих слов машина резко вильнула, Сашу мотнуло, и он блеванул себе под ноги.



Глава 2

Шесть месяцев назад

Видавший виды «Рено Логан» вез пассажира из аэропорта в центр города. В салоне чувствовался стойкий запах цитрусовых, который производил освежитель воздуха. Пузырек с желтой жидкостью болтался и подпрыгивал на нитке, подвешенной к зеркалу заднего вида. На поворотах пузырек раскачивался, словно маятник, отвлекал пассажира и пару раз чуть не угодил ему в лицо. Таксист не мог не замечать этого, но не реагировал и развлекал иностранного туриста фактами о своем родном городе.

— Бог сотворил мир за шесть дней, а на седьмой день создал Рио-де-Жанейро, — сообщил таксист малоизвестный факт Ветхого Завета.

— А я читал другое, — сказал молодой человек.

— Что? — не понял таксист.

— Про седьмой день, — уточнил пассажир.

Похоже, водитель обиделся, потому что больше не проронил ни слова, машину стало бросать из стороны в стороны регулярно, а маятник-освежитель выплясывал так, что в конце маршрута сошел с ума, оторвался и шлепнулся под ноги пассажиру. Момент падения совпал с прибытием по указанному адресу. Таксист выгрузил багаж у входа в гостиницу, буркнул «Чао», сел в машину и сорвался с места.

Молодой человек бросил вещи в отеле. Минимализм трех звезд прослеживался в обстановке гостиничного номера: на кровати — матрас с пролежнями, в шкафу вешалки из проволоки, вид из окна во внутренний двор, на запутанные провода, мачты телевизионных антенн и баки для нагрева воды. «Какие деньги, такие и условия», — говорила в таких случаях мама молодого человека. То есть — без претензий. При удобном расположении (отель находился в пешей доступности от центра туристической столицы Латинской Америки) стоимость за сутки пребывания и завтрак была вполне приемлемой для молодого человека, а от каменного пола номера (в реальности — из керамической плитки) по ногам тянуло прохладой, что было особенно приятно в душный августовский вечер.

Турист вышел прогуляться по набережной города. Было достаточно оживленно. Местные торговцы навязчиво предлагали свою продукцию. Девушки-администраторы зазывали в свои рестораны, протягивали прохожим меню и бросали фразы на разных языках, угадывая национальность гостей города издалека.

— Добро пожаловать! — выкрикнула девушка на ломанном русском молодому человеку.

Он улыбнулся, кивнул в ответ и продолжил прогулку по набережной Копакабана. С одной стороны тянулся широкий песчаный пляж, за ним полоса океана, сверкавшего на закате. Искры миллиардом раскаленных частиц сбивались в яркие переливы. Любоваться этим пейзажем можно только в солнцезащитных очках. Приезжий носил очки от близорукости, поэтому, глядя на эту ослепительную красоту, щурил карие глаза и морщил длинный нос, от чего оголялись два передних зуба, а выражение лица обретало слегка нелепый и даже смешной вид.

Устав глазеть на яркий закат, турист повернул голову влево, на дорогу, забитую автомобилями. Был час пик. Гудки, визг шин, скрип тормозов, рокот скутеров создавали фон большого города. За авеню, на узкой равнине, прижатой к океану горной грядой, стояли отели и жилые кварталы Рио-де-Жанейро.

По всей набережной были разбросаны палатки с напитками и закусками. Большую часть уличного дохода в этом районе давала продажа варенной кукурузы. Молодой человек то подходил к кукурузным палаткам, то отходил от них. Похоже, ему нравился запах. Торговцы открывали чаны, клубы пара вырывались наружу и разносили по всему побережью дурманящий запах. Устоять было невозможно, и турист приобрел наркотического запаха, ярко-желтого цвета, крупно-горячий початок кукурузы на деревянной палочке и вошел с ним, как ребенок с воздушным шариком на ниточке, в кафе Starbucks.

— Большой капучино с дополнительной порцией эспрессо, — заказал он.

— Имя? — спросила бариста.

— Алекс, — ответил посетитель, — сделайте покрепче. У нас уже глубокая ночь.

Получив напиток, Алекс оглянулся и осмотрелся. Все столики были заняты. В дальнем углу зала сидел одинокий посетитель лет двадцати пяти, может, чуть старше. Выражение его лица выражало полную отрешенность. При этом глаза, брови, скулы, ямочки на гладко выбритых щеках, короткая стрижка, загар, льняная рубашка с подвернутыми рукавами, светлые легкие брюки свободного кроя и туфли-лодочки указывали на то, что это сильная личность. Во всяком случае, так идентифицировал его внешность Алекс и направился к молодому человеку, держа в одной руке кофе, а в другой кукурузу на палочке, словно мороженое Magnum в желтой глазури вместо традиционного шоколада. Подошел. Спросил по-английски, свободно ли место. Посетитель знаком показал: «Присаживайтесь». Алекс присел, отпил горьковатого капучино. Кофе, приготовленный в Starbucks, одинаково прекрасен и в Рио, и в Москве, и в далеком Пекине. Чего нельзя было сказать о кукурузе. Здесь ожидания туриста не оправдались. Кукуруза оказалось сладкой и недостаточно соленой. Алекс запутался во вкусовых ощущениях и не заметил, что сосед по столику изучает его, глядя в упор. Они встретились взглядами. Алекс хотел что-то сказать, но посетитель начал первым.

— Днем здесь отстойная жара. Вы, я вижу, только приехали?

— Как вы догадались? — спросил Алекс.

— По кукурузе на палочке и по брюкам. В джинсах здесь яйца потеют.

— И что делать?

— Что делать? Снимать штаны и бегать, — предложил собеседник.

— Понял, — сказал Алекс.

— Меня Оскар зовут, а вы Алекс? — Оскар кивнул на стаканчик, где было написано имя.

— Не совсем.

— Что значит не совсем? Тогда Алиса что ли?

— Мое имя Саша. Редкое имя для Бразилии. Поэтому я выбрал Алекс.

— Понятно. Вы ирландец?

— Почему?

— Говорите по-английски с ужасным акцентом, рыжие волосы...

— Я русский.

— Да что вы! — театрально удивился Оскар. — Я тоже.

— Вы серьезно?

— Нет, конечно, — Оскар сделал серьезное лицо. — Я, Саша, прямая ваша противоположность.

— Американец? — предположил Саша.

— Почти угадали. Украинец!

— Да ладно... Класс. Я люблю украинцев.

— А я люблю женщин.

— Женщин-украинцев?

— Женщин-женщин. Разных.

— А где вы родились?

— В Одессе, мои родители эмигрировали в Канаду, когда мне было пять лет.

— Какие умные родители, — сделал вывод Саша.

— Вы правы, дай Бог им здоровья.

— Мы можем говорить по-русски? Мой английский не так хорош.

— А мой русский не так хорош, как ваш, но ради практики... — сказал Оскар, перейдя на русский.

— А где вы учили язык? — спросил Саша.

— Ходил в русскую школу в Торонто.

Повисла пауза.

— А еще здесь безумные пробки, — продолжил Оскар, — похоже, у дорожных служб руки растут из жопы. Все перекрыли. Ковыряются и ковыряются. Ковыряются и ковыряются... — сказал Оскар с едва заметным одесским акцентом.

— Может, к карнавалу готовятся? — предложил вариант Саша.

— Карнавал в феврале, а сейчас август.

— Так вы же сказали, у них руки из жопы. Им время надо.

— Я как-то не подумал.

Опять пауза.

— Хотите выпить? — спросил Саша — Я угощаю.



Русский и украинец долго выбирали место для ужина. Русский Саша предлагал заведения подешевле, с непринужденной, демократичной обстановкой, украинец Оскар настаивал на ресторане с изысканной местной кухней. Победили предпочтения того, кто оплачивал ужин, поэтому приятели остановились на кафе-забегаловке с незатейливым европейским меню, с пластиковой мебелью на песке, с бумажной посудой и с видом на океан. Алкоголь смыл паузы в общении. Закусывали размороженной куриной отбивной, пожаренной на гриле и украшенной тонко нарезанными кружочками огурца. Пикантный кисло-сладкий соус, которого было слишком много, заглушал вкус самой отбивной, но в целом — под приторный вишневый ликер — приятелей все устраивало.

— Я приехал из Торонто. Месяц назад. Теперь вот здесь живу, — сказал Оскар.

— А где лучше?

— Пока не понял, — Оскар задумался. — Был у меня неудачный опыт в Торонто.

— Любовь? — спросил Саша.

— Морковь! — Оскар легко играл с русскими оборотами речи. — Неудачный предпринимательский опыт. Стартап у меня был. Прогорел я. Говорят, восемь из десяти стартапов закрываются в первый год работы.

— Не повезло.

— Ага. Банкрот. Поэтому я здесь... И я свободен, — закончил Оскар.

— Свободен от чего? — спросил Саша.

— От обязательств!

Кафе с видом на океан постепенно заполнялось народом. Гул двух десятков подвыпивших туристов сливался с шумом океанских волн, создавая уютную атмосферу. Саша скинул обувь, снял носки, закопался стопами в песок. Он был еще теплый, хотя солнце давно зашло и жара спала. Перебирая пальцами ног мелкие камешки под столом, Саша слушал Оскара и улыбался. Когда приятель закончил рассказывать о том, как он провел лето в Рио, Саша поднял пластиковый стаканчик со сладким ликером и произнес тост:

— За свободу от обязательств!

— Не возражаю, — ответил Оскар, выпил, передернул плечами, отпил воды, пополоскал рот, глотнул, посмотрел на Сашу и спросил:

— Вы умеете хранить секреты?

— От кого? — спросил Саша.

— Так вот, — продолжил Оскар. — Я выиграл крупную сумму денег в лотерею. Но деньги получить не могу. Я же банкрот. Мои счета под присмотром кредиторов.

— А в чем секрет?

— Я продаю выигрыш за половину суммы. Но за наличные. Это понятно?

— Понятно.

— Вам сказать сумму выигрыша в реалах или перевести в доллары?

— Лучше перевести.

— Две тысячи баксов, — Оскар откинулся на спинку стула, выдерживая театральную паузу. — Берете?

— За тысячу?

— Молодец. Умеете быстро считать. В жизни пригодится.

— Можно подумать?

— Конечно. Я подожду. Наливайте вашего ликера. Давайте выпьем, — предложил Оскар.

Саша разлил остатки ликера, а Оскар произнес тост:

— Чужого нам не надо, но свое мы возьмем, даже если оно не наше! — путаясь в русских словах сказал Оскар.

— Да-а, — согласился Саша, выпил и задумался.

— Какая сладкая гадость! — скривился Оскар, поставил стакан на стол и спросил: — Дядя Саша, у вас есть наличные?

— Немного. Но они нужны для дела.

— Я же вам предлагаю удвоить сумму, — напирал Оскар.

— Я не могу... — Саша мялся.

— Все понятно, переговоры зашли в тупик. Позвольте попрощаться.

— Постойте.

— Что еще?

— Я куплю билет. Но только не сегодня. Мне правда нужны деньги. Завтра встреча с инвестором. Можете подождать неделю?

— Неделю? — Оскар задумался.

— Через неделю инвестор вложится в мой проект. Мне выплатят зарплату. Я куплю у вас билет, — объяснил Саша.

— А вы знаете... Могу! Вы мне нравитесь. Если человек мне нравится, не могу отказать, — согласился Оскар.

— Спасибо большое.

— Да ладно. Я в лепешку расшибусь для хорошего человека. Неделя так неделя. По рукам?

— Ага.

Саша оплатил счет. Приятели решили пройтись по набережной. Петрова клонило в сон. Людей поубавилось, особенно трезвых. Молодежь вела себя весело, агрессивно, но в целом не раздражала.

— Чем занимаетесь в своей России? — спросил Оскар

— В Москве.

— Какая разница?

— Работал на телевидении, — сообщил Саша.

— О! А чего ж бросили?

— Надоело.

— Надоело бабушке дедушкой быть! Рассказывайте как есть, — попросил Оскар.

— А что рассказывать? Вот приехал в Бразилию, — ответил Саша.

— На поиски счастья?

— Была у меня учительница. В школе, — начал свой рассказ Саша. — Она мечтала побывать здесь.

— Так вы здесь с учительницей? — испугался Оскар.

— Не-ет. У нее муж, дети. Я с ней виделся в Москве. Она рассказала, что бразильская экономика на подъеме. Вы знали об этом?

Оскар молча кивнул.

— Во-от. Знали, — продолжил Саша, — здесь любой проект может взлететь. Как говорится, ткни палку, она прорастет. Так же говорят?

Оскар опять кивнул.

— А вы что думаете? — спросил Саша.

— Вы где живете?

— Здесь недалеко, в гостинице. А что?

— Я готов предложить вам свою помощь, — сказал Оскар.

— В смысле?

— В прямом. Без меня вам вставят трубочку в попу и быстро надуют. Это Латинская Америка, а не Россия.

— Это Бразилия, — уточнил Саша.

— Согласен.

— И в чем помощь? — спросил Саша. — Вы знаете еще и португальский?

— Конечно, нет, зачем? Половина Рио говорит на английском. Я предлагаю себя не в качестве переводчика. Вы, конечно, заметили, что я король коммуникации. Я могу продать все что угодно. А вы, похоже, сильны в бизнес-стратегиях. Это будет убийственный тандем.

— И вы готовы мне помочь?

— Готов ли я? Готов ли я заниматься своим любимым делом? Мой ответ — да, я готов!

— Неожиданно как-то.

— Я знаю. Сам удивляюсь. Но вы мне понравились. Или я это уже говорил?

— Говорили. А когда приступаем? — поинтересовался Саша.

— Завтра. Вы сказали, у вас встреча.

— Да, сказал.

— Так в чем вопрос?

— А обсудить детали? Что будем рассказывать? Как торговаться? — набрасывал вопросы Саша. — Какие ваши условия? Как прибыль делить?

— По справедливости, Саша, по справедливости.

— Это хорошо, — согласился Саша.

— Тогда я переночую сегодня у вас?


Глава 3

Приятели вошли в номер гостиницы, где остановился Саша. Оскар бросил взгляд на односпальную кровать.

— Ветер перемен подул и в этих краях, — сказал Оскар. — Не знаю как вы, Саша, а я исповедую традиционные отношения.

— Так я тоже, — ответил Саша. — Но кровать... одна.

— Сейчас все уладим, — пообещал Оскар и вышел.

Спустя час Саша раскладывал свои вещи в номере повышенной комфортности (больше размером и с видом на океан) с двумя отдельными кроватями, а Оскар любовался ночным силуэтом горы Сахарная голова с балкона.

— Похоже, Саша, мама с детства приучила вас к порядку, — сказал Оскар, когда вернулся с балкона. — А папа приучил вас к порядочности?

— Что-то не так? — спросил Саша.

— Пока все так, а дальше посмотрим. В этом городе много грешников, надеюсь, вы к ним не относитесь.

— Надеюсь, вы тоже, — сказал Саша.

— Вы в курсе, что нам повысили класс номера бесплатно?

— Только хотел вас об этом спросить.

— Да-а. Я смог убедить дежурного менеджера предоставить вам преференцию.

— Боюсь даже спросить, что вы ему наговорили.

— Я отказался от завтрака.

— Как так?

— Завтракать будем в ресторане на берегу океана.

— Но в отеле дешевле.

— Никакого отеля. Завтраки будут поздними. Завтра, например, вы пригласите своего толстосума в ресторан. Я буду завтракать с вами и рассказывать про наш проект. Вы будете показывать цифры успеха. Он будет наслаждаться видом на пляж с девушками в открытых купальниках. Это усилит нашу позицию в переговорном процессе.

— Только без гусарства, пожалуйста.

— Что такое гусарство? — спросил Оскар. — Надеюсь, вы помните, что русский — мой второй язык.

— Ну гусарство — это… когда шампанское с икрой по утрам...

— Да какое там гусарство, — отмахнулся Оскар. — Пока инвестор не отдаст нам свои денежные знаки, экономика будет экономной.

Оскар бросил взгляд на гардероб Саши.

— У вас модные вещи. Известные бренды?

— Это ZARA.

— Я так и подумал... В ZARA, как и в McDonald's, никогда не отравишься, — рассуждал Оскар. — Вроде и качество есть, но как-то безвкусно.

— Не знаю, мне нравится McDonald's.

— Вы целевая аудитория массовой продукции. Я другое дело. Но нам пора спать. Завтра — великий день.

Приятели лежали и беседовали о жизни. Когда повисла пауза, Оскар сказал:

— Ладно, рассказывайте о своем проекте. Мне надо подготовить речь для встречи.

— А вам показать цифры или устно? — спросил Саша. — Мне удобнее показать. Или как? Я включу свет?

Оскар не слышал вопросов. Он уже спал.

***

Саша проснулся рано, еще не перестроился: сказывалась разница во времени с Москвой. Пару часов он лежал и ворочался, боясь разбудить своего приятеля. Когда стало совсем скучно, Саша аккуратно вышел в ванную для утренних процедур. Вернувшись в комнату, Саша застал такую картину: Оскар отжимался от пола. Тело в трусах выглядело атлетически. После отжиманий Оскар стал в стойку на голове. Саша сел на стул. Такую акробатику Петров видел только на ютьюбе.

Спустя полчаса приятели размеренным шагом следовали к месту встречи по той же набережной, по которой гуляли вечером. Толпы на променаде не было, о вчерашних гуляньях напоминали только груды мусора. Уборщики сметали песок причудливыми косматыми вениками. Шум моря, шорох щеток — «шик—шик», мелодии уличных музыкантов… К обеду здесь будет не до развлечений: горячий воздух начнет плавить музыкальные инструменты. Бэнд приметил двух молодых людей, у одного из них была славянская внешность, поэтому музыканты затянули русскую «Калинку». После нее перешли на французскую Paroles, paroles.

— Гимн французских женщин! — сообщил Оскар.

— О чем он? — спросил Саша.

— Ты моя мечта. Мое мучение и моя надежда, — перевел в общих чертах Оскар. — Саша, эти слова каждая женщина мечтает услышать от своего любимого.

— Красиво.

— У вас есть девушка? — спросил Оскар.

— Нет. Пока.

— Может, вы еще девственник?

— Почему девственник? Просто сейчас нет.

— Да-а, с таким настроем здесь вы никого не найдете. Но не вешайте нос. Я могу поделиться секретами быстрого знакомства. Пикап называется. Слышали про такое?

— Это же грузовой автомобиль. Небольшой.

— Это вы небольшой и глупый, а пикап — это метод соблазнения. Это бесплатный секс. Это... Это интересно, одним словом. Я беру всего сто пятьдесят долларов за три урока. Но вам надо не меньше пяти.

— Почему пять? Может, мне трех хватит?

— Нет, Саша, не хватит. И не надо спорить. Мне виднее.

— Я все же начну с трех уроков. Можно скидку?

— Скучный вы человек, господин Петров. Скучный и мелочный. А говорят, у русских широкая душа. Кто вы по национальности?

— Мама русская, а папу я не знаю.

— Тогда понятно, — сказал Оскар.

— Что вам понятно? — спросил Саша. — Так мы договорились?

— Исключено. Я не стану делать полуфабрикат.

— Это вы о ком?

— Мой вам совет. Купите за пятьдесят долларов проститутку на час, и мои знания вам не понадобятся.

— Я не покупаю любовь.

— А вам ее продавали?

***

Бразильцы живут по своему бразильскому времени. Это значит, что опоздание на пятнадцать-двадцать минут не считается опозданием. Бизнесмен, которого ждали Оскар и Саша, задерживался даже по бразильскому времени — это минут на тридцать. Приятели решили начать завтрак без инвестора.

— Предлагаю поднять этот бокал за процветание Реки-в-Январе, — сказал Оскар и взял стакан с апельсиновым соком. — Так переводится с французского название города Рио-де-Жанейро.

Саша тоже взял стакан с соком. Приятели приступили к яичнице с беконом и фасолью.

— Известно ли вам, что залив, который сейчас перед нами, был открыт португальскими мореплавателями в январе 1502 года, — сказал Оскар, указывая вилкой в окно. — Они приняли залив за устье реки, отсюда и название города — «январская река».

— Интересно.

— Интересно другое. Ужин на одного человека с бокалом алкоголя обходится в двадцать пять — тридцать долларов. Подальше от туристических мест можно поужинать за десять долларов в буфете или в ресторане, где продают блюда на вес.

— А завтраки в ресторанах? — уточнил Саша.

— Завтрак не считается. Яйца я для нас сам пожарю.

— А мы вместе будем жить?

— А вы против?

— Да нет, вроде.

— Тогда надо снять апартаменты.

— Понял.

Саша быстро съел свою порцию, положил приборы и посмотрел на Оскара, который все еще наслаждался процессом.

— А кокосы вы умеете разбивать? — спросил Оскар. — Я тут видел, как местные торгаши рубят мачете попку ореху, потом подбрасывают, ловят, одним махом снимают с него скальп и вставляют трубочку. Вот где мастерство.

— Не велико дело.

— Тогда я куплю вам мачете, Саша. Будем пить божественный нектар по утрам.

— Не надо. Лучше покупать в бутылках, меньше мороки.

— Как хотите, я намерен каждое утро прогуливаться по набережной, потягивая холодный нектар прямо из недр ореха.

— А потом?

— А потом я пойду купаться. Это же так логично.

— Я имел в виду, потом, в рабочее время.

— О боже, зачем ты мне послал этого сухаря в перьях!

— Почему в перьях? — уточнил Саша.

— Значит к «сухарю» нет претензий, вопрос вызывает только наличие перьев?

— Вы все шутите, а я вам так и не рассказал про свой... ну, про наш проект, — напомнил Саша.

— Проект? Ах да, давайте. Что там у вас? Показывайте ваш бизнес-план и все такое...

Саша не успел начать презентацию. С опозданием на сорок минут явился человек, которого Саша называл другом школьной учительницы: под пятьдесят, седина, жилистое тело (костюм на нем висел как на вешалке), проницательный взгляд и трехдневная щетина.

— Как там Любаша поживает? — спросил по-русски важный человек.

— Любовь Матвеевна? — уточнил Саша.

— А она Матвеевна? — в свою очередь уточнил человек.

— Вы про учительницу английского?

— Нет, про учительницу китайского, — сказал человек и неприлично громко заржал.

Саша смутился.

— Меня Олег Васильевич зовут, — сказал бизнесмен по-английски и протянул руку Оскару.

— А меня Оскар Петрович, — ответил Оскар по-русски.

— О, вы русский?

— Я украинец.

— Земляк! — обрадовался русский.

— Вы тоже с Одессы?

— Нет, я из Москвы.

— Ну, да. Земля круглая... — сказал Оскар.

— Мне звонила Любаша. Просила помочь, — перешел к делу бизнесмен. — Цифры я посмотрел.

— И что вы думаете? — спросил Оскар.

— Пока не интересно. Но, может, вы что дополните? — предложил Олег Васильевич.

— Ну. Мы. Думали. Это интересно… — сбивчиво начал Саша. — Лучше пусть Оскар расскажет.

— Обо мне говорят: «У него нюх на бабки», — сказал Оскар. — Все так прямо и говорят. Поэтому мы здесь с новым проектом.

— Нюх — это хорошо, — согласился бизнесмен. — Я не против вписаться в драку, главное, чтобы выхлоп был достойный...

— Мы с вами похожи, — вставил Оскар.

— ... Но ничего интересного я пока не вижу. А это, — Олег Васильевич кивнул на стол, где лежали бумаги с таблицами и графиками, — вообще бизнесом назвать сложно.

— Хэ. Выхлоп будет, — продолжил Оскар. — Цифры поправим. Год на раскрутку. Вы станете совладельцем большого телеканала. Ну разве это не перспектива?

— Вы предлагаете доходность двадцать процентов в год. Мои венчурные инвестиции дают больше. Не всегда в плюсе, правда... — бизнесмен задумался. — ...Но если пара проектов выстреливает, то это покрывает убытки.

— Наш проект выстрелит.

— Все так говорят.

— Все говорят, а мы делаем, — сказал Оскар.

— Это понятно... — Олег Васильевич что-то искал в телефоне. — Вот. Нашел. Обратитесь к Сержио, он любит все эти ТВ-штучки.

— Сержио? Кто такой Сержио? — спросил Оскар.

Встреча продлилась пять минут. «Цифры успеха», которые приготовил Саша для своей презентации, не понадобились.